Лебединое озеро

Премьера «Лебединого озера» в редакции Касаткиной и Василёва состоялась в Лондоне — и это была первая совместная советско-британская постановка произведения Чайковского во всей истории русского балета. Критики назвали спектакль «уроком современного отношения к классическому наследию», и этот урок произвёл настоящий фурор. В том числе и своим финалом, который изначально был задуман композитором, но «сглажен» в более поздних версиях.
Сценографию и неповторимые костюмы спектакля создал знаменитый английский художник Тим Гудчайлд, трёхкратный обладатель премии Лоуренса Оливье — главной театральной награды Европы, работавший с лучшими театрами мира, включая лондонский «Ковент-Гарден» и парижский «Шатле».
Традиционно в «Лебедином озере», как ни в каком другом балете, важна отточенная синхронность — именно поэтому массовые сцены выглядят наиболее зрелищно. Порой в угоду этой синхронности театры жертвуют сложностью исполняемых элементов, выстраивая сцены исходя из возможностей не самых сильных балерин — главное, чтобы все двигались одновременно и одинаково. Теряются нюансы сложной хореографии, которая строится в том числе и на мельчайших деталях.
Но только не в «Лебедином озере» Театра Касаткиной и Василёва — здесь к реконструкции классической хореографии подошли с особенной тщательностью. Её оригинальные решения Наталии Касаткиной и Владимиру Василёву помогали восстанавливать работавшая ещё в Императорских театрах легендарная балерина Екатерина Гельцер и её партнёр по сцене Евгений Кочаров, которого называли «балетным археологом» — за невероятную способность улавливать и максимально подробно воспроизводить первозданную хореографию.
С выдающимися артистами и педагогами Касаткина и Василёв работали лично. «Движения у современного танцовщика смазаны, — говорила тогда сама Гельцер. — Кто сейчас знает, что в каждом движении для каждой части тела имеется свой ритм? Говоря условно, голова и шея движутся на 3/4, плечи и руки на 2/8, а ноги на 4/16 — и всё это одновременно. Это надо знать, это надо уметь, а умение передаётся «из рук в руки». Ведь записей нет, а мастера ушли». Свои знания танцовщица именно так и передала Касаткиной и Василёву — из рук в руки, а потому можно не сомневаться, что восстановленная ими историческая хореография — одна из самых достоверных.
С одним антрактом.