Шопениана. Жар-птица. Шехеразада

Балеты Михаила Фокина
Фокинская «Шопениана» — это оммаж эпохе романтизма с её «белым балетом», летящими арабесками, воздушными танцами бесплотных сильфид и вечной тоской по идеалу. Вдохновленный старинными гравюрами-изображениями легендарной Марии Тальони и её современниц и уставший от моды на виртуозность и демонстрацию балетной техники, Фокин в начале ХХ века сочинил бессюжетную зарисовку «в стиле того давно забытого времени, когда в балетном искусстве господствовала поэзия, когда танцовщица поднималась на пуанты не для того, чтобы продемонстрировать стальной носок, а для того, чтобы, едва касаясь земли, создать своим танцем впечатление лёгкости, чего-то неземного, фантастического». Хореограф писал: «Я старался не удивлять новизной, а вернуть условный балетный танец к моменту его высочайшего развития. Так ли танцевали наши балетные предки, я не знаю. И никто не знает. Но в мечтах моих они танцевали именно так».
C балета «Жар-птица» началась карьера Игоря Стравинского. Первый заказ на сочинение, дебют на театральной сцене и сразу шумное внимание к дебютанту. Никому не известный начинающий композитор после парижской премьеры «Жар-птицы» встал в один ряд с главными ньюсмейкерами передового европейского искусства. Счастливый билет — предложение написать балет для «Русских сезонов» — Стравинский получил от Дягилева, не дождавшегося к назначенному сроку партитуры от проверенного в русской сказочной теме композитора Лядова. А веру в начинающего Стравинского чуткому на таланты импресарио вселило знакомство с его Фантастическим скерцо для симфонического оркестра, музыка которого «горела, пылала, бросала искрами», как вспоминал хореограф Фокин, задумавший «огневой образ» Жар-птицы. Стравинский сочинял музыку балета по уже готовому либретто, выполняя пожелания ясно видевшего будущий спектакль Фокина. Сочная красочность тем Жар-птицы, русская женственность хоровода царевен и ритмическое буйство «Поганого пляса Кащеева царства» рождались в совместных обсуждениях композитора, хореографа и художников спектакля, Головина и Бакста. В 1910 году они сочиняли русскую сказку на экспорт и покорили ею Париж. А в России «Жар-птица» Стравинского впервые прозвучала только в 1921 году в авангардной постановке Федора Лопухова. Спектакль в хореографии Фокина, для которого и писалась партитура Стравинским, появился в репертуаре Мариинского театра лишь в конце ХХ века.
В 1910 году «Шехеразада» произвела фурор в Париже. Едва откричав «браво» на премьере «Русских сезонов», модницы поспешили облачиться в a la восточные шальвары и чалмы, подобные придуманным для спектакля художником Бакстом, изготовители тканей запустили в производство полотна с орнаментами в голубых с оранжевым тонах, ювелиры с небывалым успехом стали продавать броские украшения, напоминавшие те, в которых блистали артисты на сцене. На сенсацию и рассчитывал Сергей Дягилев, задумывая к показу в Париже балет на сюжет из «1001 ночи» со сказочной музыкой Римского-Корсакова и экзотикой восточного колорита. В хореографии Фокина, все действия и чувства выразившего позами и движением, публику приводили в экстаз Ида Рубинштейн — своей царственной красотой, и взлетавший над сценой Вацлав Нижинский — звериной пластикой полуобнажённого тела. Таких чувственных оргий, как в «Шехеразаде», парижане в балете ещё не видели. И хотя сегодняшних театралов сценами сладострастных объятий и жестокой резни в гареме вряд ли удивишь, сочные музыкальные, живописные и пластические краски «Шехеразады» до сих пор будоражат воображение чуткого зрителя.