Вечер хореографии Бурмейстера

Владимир Бурмейстер:

«Думаю, что искусство танца приобрело бы многое, если бы зритель, придя в театр и просмотрев балет, понял бы всё, не читая программы, где написано краткое содержание последнего.

Балет — искусство движения, и мне кажется, движение дано для того, чтобы выразить свои чувства. Следовательно, как в драме существуют слова, так и в балете есть свои слова — движения — танец. В драме есть пьеса и роли. И в балете есть пьеса, музыка и роли — движение, танец.

Это последнее создает хореограф. Я не сомневаюсь, что искусством движения можно выразить огромную гамму человеческих чувств. Можно ненавидеть, страдать, веселиться, любить... Следовательно, мы не лишены возможности создавать в нашем искусстве убедительные человеческие образы... И если хореограф добьётся этой убедительности, тогда может быть и не нужно будет рассказывать содержание спектакля в программах театра?

Можно ли это осуществить? Думаю, что можно».

Штраусиана

Вечер в старой Вене. В летнем кафе собралось разнообразное общество. Здесь и военный со своей дамой, и молодые студенты, и юные девушки с гувернанткой. Разыгрываются мимолетные сцены ухаживания и ревности; сюда же на свидание с хорошенькой кельнершей прибегает посыльный, сюда же заглядывает и воришка, похищающий сумочку с деньгами у важной гувернантки. Здесь же нежная и печальная девушка ждет прихода своего возлюбленного — Поэта. Их свидание прерывается появлением знаменитой Актрисы со своим кавалером. Актриса увлечена Поэтом — и он бросает свою Возлюбленную ради блестящей Актрисы. Девушка остается одна в опустевшем кафе.